|
Улица (1913)
"На чешуе жестяной рыбы..."
(1913)
"Послушайте!.." (1914)
Мама и убитый немцами вечер (1914)
Облако в штанах (1914-1915)
России (1915)
Себе любимому посвящает автор эти
строки (1915)
Наш марш (1918)
Улица
У-
лица
лица
У
Догов
Годов
Рез-
Че
Че-
Рез
Железных коней с окон бегущих домов
Прыгнули первые кубы
Лебеди шей колокольных гнитесь в силках
проводов
В небе жирафий рисунок готов
Выпестрить ржавые чубы
Пестр как фо-
рель сы-
Н,
Безузорной пашни
Фокусник
Рельсы
Тянет из пасти трамвая скрыт циферблатами
башни
Мы завоеваны
Ванны
Души
Лифт
Лиф
Души
Расстегнули
Тело
Жгут
Руки
Кричи не кричи "я не хотела"
Резок
Жгут
Муки
Ветер колючий трубе вырывает
Дымчатой шерсти клок
Лысый фонарь сладострастно снимает
С улицы синий чулок
1913
На чешуе жестяной рыбы
Прочел я зовы вещих губ
А вы, ноктюрн сыграть могли бы
На флейтах водосточных труб? Я стер
границы в карте будня
Плеснувши краску из стакана
И показал на блюде студня
Косые скулы океана 1913
Послушайте!
Ведь если звезды
зажигают
Значит это кому-нибудь нужно?
Значит кто-то хочет чтобы они были?
Значит кто-то называет эти плевочки
жемчужиной
И надрываясь в метелях полуденной пыли
Торопится на небо
боится что опоздал
Плачет и целует жилистую руку
И просит чтоб обязательно была звезда
Клянется что не перенесет эту беззвездную
муку
А после ходит тревожный и
Спокойный наружно
И говорит кому-то ведь
теперь тебе ничего не страшно.
Да?
Послушайте?!
Ведь если звезды зажигают
Значит это кому-нибудь нужно
Значит это необходимо чтобы каждый вечер
над
крышами
загоралась хоть одна звезда!
1914
По черным улицам белые
матери
Судорожно простерлись, как по гробу глазет!
Вплакались в орущих о побитом неприятеле:
«Ах, закройте, закройте глаза газет.
Письмо.
«Мама, громче!
Дым, Дым, Дым еще!
Что вы мямлите, мама, мне?
Видите, весь воздух вымощен
Громыхающим под ядрами камнем!
Мааама!
Сейчас притащили
израненный вечер.
Крепился долго, кургузый, шершавый,
И, вдруг надломивши тучные плечи,
Расплакался, бедный, по шее Варшавы.
Звезды в платочках из
синего ситца
Визжали: «убит дорогой, дорогой мой!»
И глаз новолуния страшно косится,
Как мертвый кулак с зажатой обоймой,
Сбежались смотреть
литовские села,
Как поцелуем, в обрубок вкована,
Слезя золотые глаза костелов,
Пальцы улиц ломала Ковна.
А вечер кричит,
безногий, безрукий:
«Неправда, я еще могу-с —
Хе!
Выбряцав шпоры в горящей мазурке,
Выкрутить русый ус!»
Звонок.
Что вы, мама?
Белая, белая, как в гробе глазет.
«Оставьте о нем, это об убитом телеграмма.
Ах, закройте, закройте глаза газет!»
1914
Тетраптих
ТЕБЕ ЛИЛЯ.
ПРОЛОГ.
ВАШУ МЫСЛЬ МЕЧТАЮЩУЮ НА
РАЗМЯГЧЕННОМ МОЗГУ
КАК ВЫЖИРЕВШИЙ ЛАКЕЙ НА ЗАСАЛЕННОЙ КУШЕТКЕ
БУДУ ДРАЗНИТЬ ОБ ОКРОВАВЛЕННЫЙ СЕРДЦА
ЛОСКУТ
ДОСЫТА ИЗЫЗДЕВАЮСЬ НАХАЛЬНЫЙ И ЕДКИЙ.
У МЕНЯ В ДУШЕ НИ ОДНОГО
СЕДОГО ВОЛОСА
И СТАРЧЕСКОЙ НЕЖНОСТИ НЕТ В НЕЙ
МИР ОГРОМИВ МОЩЬЮ
ГОЛОСА
ИДУ КРАСИВЫЙ ДВАДЦАТИДВУХЛЕТНИЙ.
НЕЖНЫЕ!
ВЫ ЛЮБОВЬ НА СКРИПКИ ЛОЖИТЕ
ЛЮБОВЬ НА ЛИТАВРЫ ЛОЖИТ ГРУБЫЙ
А СЕБЯ КАК Я ВЫВЕРНУТЬ НЕ МОЖЕТЕ
ЧТОБ БЫЛИ ОДНИ СПЛОШНЫЕ ГУБЫ.
ПРИХОДИТЕ УЧИТЬСЯ ИЗ
ГОСТИНОЙ БАТИСТОВАЯ
ЧИННАЯ ЧИНОВНИЦА АНГЕЛЬСКОЙ ЛИГИ
И КОТОРАЯ ГУБЫ СПОКОЙНО ПЕРЕЛИСТЫВАЕТ
КАК КУХАРКА СТРАНИЦЫ ПОВАРЕННОЙ КНИГИ.
ХОТИТЕ БУДУ ОТ МЯСА
БЕШЕНЫЙ
И КАК НЕБО МЕНЯЯ ТОНА
ХОТИТЕ БУДУ БЕЗУКОРИЗНЕННО НЕЖНЫЙ
НЕ МУЖЧИНА А ОБЛАКО В ШТАНАХ.
НЕ ВЕРЮ ЧТО ЕСТЬ
ЦВЕТОЧНАЯ НИЦЦА
И МНОЙ ОПЯТЬ СЛАВОСЛОВЯТСЯ
МУЖЧИНЫ ЗАЛЕЖАННЫЕ КАК БОЛЬНИЦА
И ЖЕНЩИНЫ ИСТРЕПАННЫЕ КАК ПОСЛОВИЦА.
I.
ВЫ ДУМАЕТЕ ЭТО БРЕДИТ
МАЛЯРИЯ?
ЭТО БЫЛО
БЫЛО В ОДЕССЕ.
ПРИДУ В ЧЕТЫРЕ СКАЗАЛА МАРИЯ.
ВОСЕМЬ
ДЕВЯТЬ
ДЕСЯТЬ.
ВОТ И ВЕЧЕР В НОЧНУЮ
ЖУТЬ
УШЕЛ ОТ ОКОН ХМУРЫЙ ДЕКАБРЫЙ.
В ДРЯХЛУЮ СПИНУ ХОХОЧУТ И РЖУТ
КАНДЕЛЯБРЫ.
МЕНЯ СЕЙЧАС УЗНАТЬ НЕ
МОГЛИ БЫ:
ЖИЛИСТАЯ ГРОМАДИНА СТОНЕТ КОРЧИТСЯ.
ЧТО МОЖЕТ ХОТЕТЬСЯ ЭТАКОЙ ГЛЫБЕ?
А ГЛЫБЕ МНОГОЕ ХОЧЕТСЯ.
ВЕДЬ ДЛЯ СЕБЯ НЕ ВАЖНО
И ТО ЧТО БРОНЗОВЫЙ
И ТО ЧТО СЕРДЦЕ ХОЛОДНОЙ ЖЕЛЕЗКОЮ.
НОЧЬЮ ХОЧЕТСЯ ЗВОН СВОЙ
СПРЯТАТЬ В МЯГКОЕ В ЖЕНСКОЕ.
И ВОТ ГРОМАДНЫЙ
ГОРБЛЮСЬ В ОКНЕ
ПЛАВЛЮ ЛБОМ СТЕКЛО ОКОШЕЧНОЕ.
БУДЕТ ЛЮБОВЬ ИЛИ НЕТ
КАКАЯ
БОЛЬШАЯ ИЛИ КРОШЕЧНАЯ?
ОТКУДА БОЛЬШАЯ У ТЕЛА У ТАКОГО.
ДОЛЖНО БЫТЬ МАЛЕНЬКИЙ
СМИРНЫЙ ЛЮБЕНОЧЕК
ОНА ШАРАХАЕТСЯ АВТОМОБИЛЬНЫХ ГУДКОВ
И ЛЮБИТ ЗВОНОЧКИ КОНОЧЕК.
ЕЩЕ И ЕЩЕ УТКНУВШИСЬ
ДОЖДЮ
ЛИЦОМ В ЕГО ЛИЦО РЯБОЕ
ЖДУ
ОБРЫЗГАННЫЙ ГРОМОМ МИРОВОГО ПРИБОЯ.
ПОЛНОЧЬ С НОЖОМ МЕЧАСЬ
ДОГНАЛА ЗАРЕЗАЛА
ВОН ЕГО.
УПАЛ ДВЕНАДЦАТЫЙ ЧАС
КАК С ПЛАХИ ГОЛОВА КАЗНЕННОГО.
В СТЕКЛАХ ДОЖДИНКИ
СЕРЫЕ
СБЫЛИСЬ ГРИМАСУ ГРОМАДИЛИ
КАК БУДТО ВОЮТ ХИМЕРЫ
СОБОРА ПАРИЖСКОЙ БОГОМАТЕРИ.
ПРОКЛЯТАЯ.
ЧТО ЖЕ И ЭТОГО НЕ ХВАТИТ?
СКОРО КРИКОМ ИЗДЕРЕТСЯ РОТ.
СЛЫШУ
тихо
КАК БОЛЬНОЙ С КРОВАТИ СПРЫГНУЛ НЕРВ.
И ВОТ.
СНАЧАЛА ПРОШЕЛСЯ
ЕДВА-ЕДВА.
ПОТОМ ЗАБЕГАЛ ВЗВОЛНОВАННЫЙ ЧЕТКИЙ
ТЕПЕРЬ И ОН И НОВЫЕ ДВА
МЕЧУТСЯ ОТЧАЯННОЙ ЧЕЧЕТКОЙ.
РУХНУЛА ШТУКАТУРКА В
НИЖНЕМ ЭТАЖЕ
НЕРВЫ БОЛЬШИЕ МАЛЕНЬКИЕ — МНОГИЕ
СКАЧУТ БЕШЕНЫЕ
И УЖЕ
У НЕРВОВ ПОДКАШИВАЮТСЯ НОГИ.
А НОЧЬ ПО КОМНАТЕ
ТИНИТСЯ И ТИНИТСЯ
ИЗ ТИНЫ НЕ ВЫТЯНУТЬСЯ ОТЯЖЕЛЕВШЕМУ ГЛАЗУ.
ДВЕРИ ВДРУГ ЗАЛЯСКАЛИ
БУДТО У ГОСТИНИЦЫ
НЕ ПОПАДАЕТ ЗУБ НА ЗУБ.
ВОШЛА ТА
РЕЗКАЯ КАК НАТЕ
МУЧА ПЕРЧАТКИ ЗАМШ
СКАЗАЛА
«ЗНАЕТЕ
Я ВЫХОЖУ ЗАМУЖ».
ЧТО Ж ВЫХОДИТЕ.
НИЧЕГО.
ПОКРЕПЛЮСЬ.
ВИДИТЕ СПОКОЕН КАК.
КАК ПУЛЬС
ПОКОЙНИКА.
ПОМНИТЕ?
ВЫ ГОВОРИЛИ ДЖЕК ЛОНДОН
ДЕНЬГИ ЛЮБОВЬ СТРАСТЬ
А Я ТОЛЬКО ВИДЕЛ
ВЫ ДЖИОКОНДА
КОТОРУЮ НАДО УКРАСТЬ.
И УКРАЛИ.
ОПЯТЬ ВЛЮБЛЕННЫЙ ВЫЙДУ
В ИГРЫ
ОГНЕМ ОЗАРЯЯ БРОВЕЙ ЗАГИБ.
ЧТО ЖЕ?
И В ДОМЕ КОТОРЫЙ ВЫГОРЕЛ
ИНОГДА ЖИВУТ БЕЗДОМНЫЕ БРОДЯГИ.
ДРАЗНИТЕ?
«МЕНЬШЕ ЧЕМ У
НИЩЕГО КОПЕЕК
У ВАС ИЗУМРУДОВ БЕЗУМИЙ».
ПОМНИТЕ!
ПОГИБЛА ПОМПЕЯ
КОГДАРАЗДРАЗНИЛИ ВЕЗУВИЙ!
ЭЙ!
ГОСПОДА!
ЛЮБИТЕЛИ
СВЯТОТАТСТВ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ
БОЕН
А САМОЕ СТРАШНОЕ ВИДЕЛИ –
ЛИЦОМОЕ
КОГДА
Я
АБСОЛЮТНО СПОКОЕН?
И ЧУВСТВУЮ
«Я»
ДЛЯ МЕНЯ МАЛО
КТО-ТО ИЗ МЕНЯ ВЫРЫВАЕТСЯ УПРЯМО
- ALLO!
КТО ГОВОРИТ?
МАМА?
МАМА!
ВАШ СЫН ПРЕКРАСНО БОЛЕН
МАМА!
У НЕГО ПОЖАР СЕРДЦА
СКАЖИТЕ СЕСТРАМ ЛЮДЕ И ОЛЕ
ЕМУ УЖЕ НЕКУДА ДЕТЬСЯ.
КАЖДОЕ СЛОВО
ДАЖЕ ШУТКА
КОТОРОЕ ИЗРЫГАЕТ ОБГОРАЮЩИМ РТОМ ОН
ВЫБРАСЫВАЕТСЯ КАК ГОЛАЯ ПРОСТИТУТКА
ИЗ ОКНА ГОРЯЩЕГО ПУБЛИЧНОГО ДОМА.
ЛЮДИ НЮХАЮТ
ЗАПАХЛОЖАРЕНЫМ.
НАГНАЛИ КАКИХ-ТО.
БЛЕСТЯЩИЕ В КАСКАХ.
НЕЛЬЗЯ САПОЖИЩА.
СКАЖИТЕ ПОЖАРНЫМ.
НА СЕРДЦЕ ГОРЯЩЕЕ ЛЕЗУТ
В ЛАСКАХ.
Я САМ.
ГЛАЗА НАСЛЕЗЕННЫЕ БОЧКАМИ ВЫКАЧУ.
ДАЙТЕ О РЕБРА ОПЕРЕТЬСЯ.
ВЫСКОЧУ ВЫСКОЧУ ВЫСКОЧУ ВЫСКОЧУ.
РУХНУЛИ.
НЕ ВЫСКОЧИШЬ ИЗ СЕРДЦА.
НА ЛИЦЕ ОБГОРАЮЩЕМ ИЗ
ТРЕЩИНЫ ГУБ
ОБУГЛЕННЫЙ ПОЦЕЛУИШКО БРОСИТЬСЯ ВЫРОС..
МАМА!
ПЕТЬ НЕ МОГУ.
У ЦЕРКВИ СЕРДЦА ЗАНИМАЕТСЯ КЛИРОС.
ОБГОРЕЛЫЕ ФИГУРКИ СЛОВ
И ЧИСЕЛ
ИЗ ЧЕРЕПА КАК ДЕТИ ИЗ ГОРЯЩЕГО ЗДАНИЯ
ТАК СТРАХ СХВАТИТЬСЯ ЗА НЕБО ВЫСИЛ
ГОРЯЩИЕ РУКИ ЛУЗИТАНИИ.
К ТРЯСУЩИМСЯ ЛЮДЯМ В
КВАРТИРНОЕ ТИХО
СТОГЛАЗОЕ ЗАРЕВО РВЕТСЯ С ПРИСТАНИ
КРИК ПОСЛЕДНИЙ
ТЫ ХОТЬ
О ТОМ ЧТО ГОРЮ В СТОЛЕТИЯ ВЫСТОНИ.
II.
СЛАВЬТЕ МЕНЯ.
Я ВЕЛИКИМ НЕ ЧЕТА.
Я НАД ВСЕМ ЧТО СДЕЛАНО СТАВЛЮ «NIHIL»
НИКОГДА НИЧЕГО НЕ ХОЧУ ЧИТАТЬ.
КНИГИ?
ЧТО КНИГИ.
Я РАНЬШЕ ДУМАЛ КНИГИ
ДЕЛАЮТСЯ ТАК:
ПРИШЕЛ ПОЭТ
ЛЕГКО РАЗЖАЛ УСТА
И СРАЗУ ЗАПЕЛ ВДОХНОВЕННЫЙ ПРОСТАК:
ПОЖАЛУЙСТА!
А ОКАЗЫВАЕТСЯ
ПРЕЖДЕ ЧЕМ НАЧНЕТ ПЕТЬСЯ
ДОЛГО ХОДЯТ РАЗМОЗОЛЕВ ОТ БРОЖЕНИЯ
И ТИХО БАРАХТАЕТСЯ В ТИНЕ СЕРДЦА
ГЛУПАЯ ВОБЛА ВООБРАЖЕНИЯ.
И ПОКА ВЫКИПЯЧИВАЮТ
РИФМАМИ ПИЛИКАЯ
ИЗ ЛЮБВЕЙ И
СОЛОВЬЕВ КАКОЕ-ТО ВАРЕВО
УЛИЦА КОРЧИТСЯ БЕЗЪЯЗЫКАЯ
ЕЙ НЕЧЕМ КРИЧАТЬ И РАЗГОВАРИВАТЬ.
ГОРОДОВ ВАВИЛОНСКИЕ
БАШНИ
ВОЗГОРДЯСЬ ВОЗНОСИМ СНОВА
А БОГ
ГОРОДА НА ПАШНИ
РУШИТ
МЕШАЯ СЛОВО.
УЛИЦА МУКУ МОЛЧА ПЕРЛА
КРИК ТОРЧКОМ СТОЯЛ ИЗ ГЛОТКИ
И ТОПОРЩИЛИСЬ ЗАСТРЯВШИЕ ПОПЕРЕК ГОРЛА
ОПУХЛЫЕ ТАКСИ И КОСТЛЯВЫЕ ПРОЛЕТКИ.
ГРУДЬ ИСПЕШЕХОДИЛИ
ЧАХОТКИ ПЛОЩЕ.
ГОРОД ДОРОГУ
МРАКОМ ЗАПЕР.
И КОГДА
ВСЕ-ТАКИ!
ВЫХАРКНУЛА ДАВКУ НА ПЛОЩАДЬ
СПИХНУВ НАСТУПИВШУЮ НА ГОРЛО ПАПЕРТЬ
ДУМАЛОСЬ
...
...
...
...
ГРИМИРУЮТ ГОРОДУ
КРУППЫ И КРУППИКИ
ГРОЗЯЩИХ БРОВЕЙ МОРЩЬ
А ВО РТУ
УМЕРШИХ СЛОВ РАЗЛАГАЮТСЯ ТРУПИКИ
ТОЛЬКО ДВА ЖИВУТ ЖИРЕЯ
«СВОЛОЧЬ»
И ЕЩЕ КАКОЕ-ТО
КАЖЕТСЯ «БОРЩЬ».
И ПОЭТЫ РАЗМОКШИЕ В
ПЛАЧЕ И ВСХЛИПЕ
БРОСИЛИСЬ ОТ УЛИЦЫ ЕРОША КОСМЫ
«КАК ДВУМЯ ТАКИМИ ВЫПЕТЬ
И БАРЫШНЮ
И ЛЮБОВЬ
И ЦВЕТОЧЕК ПОД РОСАМИ».
А ЗА ПОЭТАМИ УЛИЧНЫЕ
ТЫЩИ
СТУДЕНТЫ ПРОСТИТУТКИ ПОДРЯДЧИКИ.
«ГОСПОДА
ОСТАНОВИТЕСЬ
ВЫ НЕ НИЩИЕ
ВЫ НЕ СМЕЕТЕ ПРОСИТЬ ПОДАЧКИ».
НАМ ЗДОРОВЕННЫМ
С ШАГОМ САЖЕНЬИМ
НАДО НЕ СЛУШАТЬ А РВАТЬ ИХ
ИХ
ПРИСОСАВШИХСЯ БЕСПЛАТНЫМ ПРИЛОЖЕНИЕМ
К КАЖДОЙ ДВУСПАЛЬНОЙ КРОВАТИ.
ИХ ЛИ СМИРЕННО ПРОСИТЬ
ПОМОГИ МНЕ
МОЛИТЬ О ГИМНЕ ОБ ОРАТОРИИ
МЫ САМИ ТВОРЦЫ В ГОРЯЩЕМ ГИМНЕ
ШУМЕ ФАБРИКИ И ЛАБОРАТОРИИ.
ЧТО МНЕ ДО ФАУСТА
ФЕЕРИЕЙ РАКЕТ
СКОЛЬЗЯЩЕГО С МЕФИСТОФЕЛЕМ В НЕБЕСНОМ
ПАРКЕТЕ
Я ЗНАЮ
ГВОЗДЬ У МЕНЯ В САПОГЕ
КОШМАРНЕЙ ЧЕМ ФАНТАЗИЯ У ГЕТЕ.
Я ЗЛАТОУСТЕЙШИЙ
ЧЬЕ КАЖДОЕ СЛОВО
ДУШУ НОВОРОДИТ
ИМЕНИНИТ ТЕЛО
ГОВОРЮ ВАМ :
МЕЛЬЧАЙШАЯ ПЫЛИНКА ЖИВОГО
ЦЕННЕЕ ВСЕГО ЧТО Я СДЕЛАЮ И СДЕЛАЛ.
СЛУШАЙТЕ!
ПРОПОВЕДУЕТ МЕЧАСЬ И СТЕНЯ
СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ КРИКОГУБЫЙ ЗАРАТУСТРА
МЫ
С ЛИЦОМ КАК ЗАСПАННАЯ ПРОСТЫНЯ
С ГУБАМИ ОБВИСШИМИ КАК ЛЮСТРА
МЫ
КАТОРЖАНЕ ГОРОДА-ЛЕПРОЗОРИЯ
ГДЕ ЗОЛОТО И ГРЯЗЬ ИЗЪЯЗВИЛИ ПРОКАЗУ
МЫ ЧИЩЕ ВЕНЕЦИАНСКОГО ЛАЗОРЬЯ
МОРЯМИ И СОЛНЦАМИ ОМЫТОГО СРАЗУ.
ПЛЕВАТЬ ЧТО НЕТ У
ГОМЕРОВ И ОВИДИЕВ
ЛЮДЕЙ КАК МЫ
ОТ КОПОТИ В ОСПЕ.
Я ЗНАЮ
СОЛНЦЕ ПОМЕРКЛО Б УВИДЕВ
НАШИХ ДУШ ЗОЛОТЫЕ РОССЫПИ.
...
...
...
...
...
...
...
...
…
НО МНЕ ЛЮДИ
И ТЕ ЧТО ОБИДЕЛИ
ВЫ МНЕ ВСЕГО ДОРОЖЕ БЛИЖЕ.
ВИДЕЛИ
КАК СОБАКА БЬЮЩУЮ РУКУ ЛИЖЕТ.
ОБСМЕЯННЫЙ
У СЕГОДНЯШНЕГО ПЛЕМЕНИ
КАК ДЛИННЫЙ СКАБРЕЗНЫЙ АНЕКДОТ
ВИЖУ ИДУЩЕГО ЧЕРЕЗ ГОРЫ ВРЕМЕНИ
КОТОРОГО НЕ ВИДИТ НИКТО.
…
…
…
…
…
…
…
…
УЖЕ НИЧЕГО ПРОСТИТЬ
НЕЛЬЗЯ
Я ВЫЖЕГ ДУШИ ГДЕ НЕЖНОСТЬ РАСТИЛИ
ЭТО ТРУДНЕЕ ЧЕМ ВЗЯТЬ
ТЫСЯЧУ ТЫСЯЧ БАСТИЛИИ.
.......................................
.......................................
ВАМ Я
ДУШУ ВЫТАЩУ
РАСТОПЧУ
ЧТОБ БОЛЬШАЯ
И ОКРОВАВЛЕННУЮ ДАМ КАК ЗНАМЯ.
III.
АХ ЗАЧЕМ ЭТО
ОТКУДА ЭТО
И СЕТЛОЕ ВЕСЕЛО
ГРЯЗНЫХ КУЛАЧИЩ ЗАМАХ.
ПРИШЛА И ГОЛОВУ
ОТЧАЯНИЕМ ЗАНАВЕСИЛА
МЫСЛЬ О СУМАСШЕДШИХ ДОМАХ.
И
КАК В ГИБЕЛЬ ДРЕДНОУТА ОТ ДУШАЩИХ СПАЗМ
БРОСАЮТСЯ В РАЗИНУТЫЙ ЛЮК
СКВОЗЬ СВОЙ ДО КРИКА РАЗОДРАННЫЙ ГЛАЗ
ЛЕЗ ОБЕЗУМЕВ БУРЛЮК.
ПОЧТИ ОКРОВАВИВ
ИССЛЕЗЕННЫЕ ВЕКИ
ВЫЛЕЗ
ВСТАЛ
ПОШЕЛ
И С НЕЖНОСТЬЮ НЕОЖИДАННОЙ В ЖИРНОМ ЧЕЛОВЕКЕ
ВЗЯЛ И СКАЗАЛ «ХОРОШО!»
ХОРОШО КОГДА В ЖЕЛТУЮ
КОФТУ
ДУША ОТ ОСМОТРОВ УКУТАНА
ХОРОШО
КОГДА БРОШЕННЫЙ В ЗУБЫ ЭШАФОТУ
КРИКНУТЬ
ПЕЙТЕ КАКАО ВАН ГУТЕНА!
И ЭТУ СЕКУНДУ
БЕНГАЛЬСКУЮ
ГРОМКУЮ
Я НИ НА ЧТО Б НЕ ВЫМЕНЯЛ
Я НИ НА-..»
А ИЗ СИГАРНОГО ДЫМА ЛИКЕРНОЮ РЮМКОЙ
ВЫТЯГИВАЛОСЬ ПРОПИТОЕ ЛИЦО СЕВЕРЯНИНА.
КАК ВЫ СМЕЕТЕ
НАЗЫВАТЬСЯ ПОЭТОМ
И СЕРЕНЬКИЙ ЧИРИКАТЬ КАК ПЕРЕПЕЛ
СЕГОДНЯ НАДО КАСТЕТОМ
КРОИТЬСЯ МИРУ В ЧЕРЕПЕ.
ВЫ
ОБЕСПОКОЕННЫЕ МЫСЛЬЮ ОДНОЙ
ИЗЯЩНО ПЛЯШУ ЛИ
СМОТРИТЕ КАК РАЗВЛЕКАЮСЬ
Я
ПЛОЩАДНОЙ
СУТЕНЕР И КАРТОЧНЫЙ ШУЛЕР.
ОТ ВАС КОТОРЫЕ
ВЛЮБЛЕННОСТЬЮ МОКЛИ
ОТ КОТОРЫХ В СТОЛЕТЬЯ СЛЕЗА ЛИЛАСЬ
УЙДУ Я
СОЛНЦЕ МОНОКЛЕМ
ВСТАВЛЮ В ШИРОКО РАСТОПЫРЕННЫЙ ГЛАЗ.
НЕВЕРОЯТНО СЕБЯ
НАРЯДИВ
ПОЙДУ ПО ЗЕМЛЕ ЧТОБ НРАВИЛСЯ И ЖЕГСЯ
А ВПЕРЕДИ НА ЦЕПОЧКЕ НАПОЛЕОНА
ПОВЕДУ КАК МОПСА.
И ВСЯ ЗЕМЛЯ ПОЛЯЖЕТ
ЖЕНЩИНОЙ
ЗАЕРЗАЕТ МЯСАМИ ХОТЯ ОТДАТЬСЯ
ВЕЩИ ОЖИВУТ И ГУБЫ ВЕЩИНЫ
ЗАСЮСЮКАЮТ: ЦАЦА ЦАЦА ЦАЦА .
ВДРУГ И ТУЧИ И ОБЛАЧНОЕ
ПРОЧЕЕ
ПОДНЯЛО НА НЕБЕ УЖАСНУЮ КАЧКУ
КАК БУДТО РАСХОДЯТСЯ БЕЛЫЕ РАБОЧИЕ
НЕБУ ОБЪЯВИВ ОЗЛОБЛЕННУЮ СТАЧКУ.
ГРОМ ИЗ-ЗА ТУЧИ ЗВЕРЕЯ
ВЫЛЕЗ
ГРОМАДНЫЕ НОЗДРИ ЗАДОРНО ВЫСМОРКАЛ
И НЕБЬЕ ЛИЦО СЕКУНДУ КРИВИЛОСЬ
СУРОВОЙ ГРИМАСОЙ ЖЕЛЕЗНОГО БИСМАРКА.
И КТО-ТО ЗАПУТАВШИСЬ В
ОБЛАЧНЫХ ПУТАХ
ВЫТЯНУЛ РУКИ КАФЕ
И БУДТО ПО-ЖЕНСКИ
НЕЖНЫЙ КАК БУДТО
И БУДТО БЫ ПУШКИ ЛАФЕТ.
ВЫ ДУМАЕТЕ ЭТО СОЛНЦЕ
НЕЖНЕНЬКО
ТРЕПЛЕТ ПО ЩЕЧКЕ КАФЕ?
ЭТО ОПЯТЬ РАССТРЕЛЯТЬ МЯТЕЖНИКОВ
ГРЯДЕТ ГЕНЕРАЛ ГАЛИФЕ.
...
...
...
...
ИДИТЕ
ГОЛОДНЕНЬКИЕ ПОТНЕНЬКИЕ ПОКОРНЕНЬКИЕ
ЗАКИСШИЕ В БЛОХАСТОМ ГРЯЗНЕНЬКЕ
ИДИТЕ!
ПОНЕДЕЛЬНИКИ И ВТОРНИКИ ОКРАСИМ КРОВЬЮ В
ПРАЗДНИКИ.
ПУСКАЙ ЗЕМЛЕ .......
ПРИПОМНИТСЯ
КОГО ХОТЕЛА ОПОШЛИТЬ
ЗЕМЛЕ
ОБЖИРЕВШЕЙ КАК ЛЮБОВНИЦА
КОТОРУЮ ВЫЛЮБИЛ РОТШИЛЬД.
ЧТОБ ФЛАГИ ТРЕПАЛИСЬ В
ГОРЯЧКЕ ПАЛЬБЫ
КАК У КАЖДОГО ПОРЯДОЧНОГО ПРАЗДНИКА
....................
....................
ИЗРУГИВАЛСЯ.
ВЫМАЛИВАЛСЯ.
РЕЗАЛ.
ЛЕЗ ЗА КЕМ-ТО ВГРЫЗАТЬСЯ В БОКА
А НА НЕБЕ КРАСНЫЙ КАК МАРСЕЛЬЕЗА
ВЗДРАГИВАЛ ОКОЛЕВАЯ ЗАКАТ.
УЖЕ СУМАСШЕСТВИЕ.
НИЧЕГО НЕ БУДЕТ.
НОЧЬ ПРИДЕТ ПЕРЕКУСИТ И СЪЕСТ.
ВИДИТЕ НЕБО ОПЯТЬ ИУДИТ
ПРИГОРШНЬЮ ОБРЫЗГАННЫХ ПРЕДАТЕЛЬСТВОМ
ЗВЕЗД.
ПРИШЛА.
ПИРУЕТ МАМАЕМ
ЗАДОМ НА ГОРОД НАСЕВ.
И ЭТУ НОЧЬ ГЛАЗАМИ НЕ ПРОЛОМАЕМ
ЧЕРНУЮ КАК АЗЕФ.
ЕЖУСЬ ЗАШВЫРНУВШИСЬ В
ТРАКТИРНЫЕ УГЛЫ
ВИНОМ ОБЛИВАЮ ДУШУ И СКАТЕРТЬ
И ВИЖУ
В УГЛУ ГЛАЗА КРУГЛЫ
ГЛАЗАМИ В СЕРДЦЕ ВЪЕЛАСЬ .................. .
...
...
...
...
...
...
МОЖЕТ БЫТЬ НАРОЧНО Я
В ЧЕЛОВЕЧЬЕМ МЕСИВЕ
ЛИЦОМ НИКОГО НЕ НОВЕЙ
Я МОЖЕТ БЫТЬ САМЫЙ КРАСИВЫЙ
ИЗ ВСЕХ ТВОИХ СЫНОВЕЙ.
ДАЙ ИМ ЗАПЛЕСНЕВШИМ В
РАДОСТИ
СКОРОЙ СМЕРТИ ВРЕМЕНИ
ЧТОБ СТАЛИ ДЕТИ ДОЛЖНЫЕ ПОДРАСТИ
МАЛЬЧИКИ ОТЦЫ А ДЕВОЧКИ ЗАБЕРЕМЕНЕЛИ.
И НОВЫМ РОЖДЕННЫМ ДАЙ
ОБРАСТИ
ПЫТЛИВОЙ СЕДИНОЙ ВОЛХВОВ
И ПРИДУТ ОНИ
И БУДУТ ДЕТЕЙ КРЕСТИТЬ
ТОЛЬКО ИМЕНАМИ МОИХ СТИХОВ.
Я
ВОСПЕВАЮЩИЙ МАШИНУ И АНГЛИЮ
МОЖЕТ БЫТЬ ПРОСТО В САМОМ ОБЫКНОВЕННОМ ....
ТРИНАДЦАТЫЙ ........... .
И КОГДА МОЙ ГОЛОС
ПОХАБНО УХАЕТ
ОТ ЧАСА К ЧАСУ ЦЕЛЫЕ СУТКИ МОЖЕТ БЫТЬ ......
НЮХАЕТ
МОЕЙ ДУШИ НЕЗАБУДКИ.
IV.
МАРИЯ МАРИЯ МАРИЯ
ПУСТИ МАРИЯ
Я НЕ МОГУ НА УЛИЦАХ.
НЕ ХОЧЕШЬ?
ЖДЕШЬ
КАК ЩЕКИ ПРОВАЛЯТСЯ ЯМКОЮ
ПОПРОБОВАННЫЙ ВСЕМИ
ПРЕСНЫЙ
Я ПРИДУ
И БЕЗЗУБО ПРОШАМКАЮ
ЧТО СЕГОДНЯ Я ~ «УДИВИТЕЛЬНО ЧЕСТНЫЙ»
МАРИЯ
ВИДИШЬ
Я УЖЕ НАЧАЛ СУТУЛИТЬСЯ.
В УЛИЦАХ
ЛЮДИ ЖИР ПРОДЫРЯВЯТ В ЧЕТЫРЕЭТАЖНЫХ ЗОБАХ
ВЫСУНУТ ГЛАЗКИ, ПОТЕРТЫЕ В СОРОКГОДОВОЙ
ТАСКЕ
ПЕРЕХИХИКИВАТЬСЯ
ЧТО У МЕНЯ В ЗУБАХ
ОПЯТЬ!
ЧЕРСТВАЯ БУЛКА ВЧЕРАШНЕЙ ЛАСКИ.
ДОЖДЬ ОБРЫДАЛ ТРОТУАРЫ
ЛУЖАМИ СЖАТЫЙ ЖУЛИК
МОКРЫИ ЛИЖЕТ УЛИЦ ЗАБИТЫЙ БУЛЫЖНИКОМ ТРУП
А НА СЕДЫХ РЕСНИЦАХ
ДА!
НА РЕСНИЦАХ МОРОЗНЫХ СОСУЛЕК
СЛЕЗЫ ИЗ ГЛАЗ
ДА!
ИЗ ОПУЩЕННЫХ ГЛАЗ ВОДОСТОЧНЫХ ТРУБ.
ВСЕХ ПЕШЕХОДОВ МОРДА
ДОЖДЯ ОБСОСАЛА
А В ЭКИПАЖАХ ЛОЩИЛСЯ ЗА ЖИРНЫМ АТЛЕТОМ
АТЛЕТ
ЛОПАЛИСЬ ЛЮДИ
ПРОЕВШИСЬ НАСКВОЗЬ
И СОЧИЛОСЬ СКВОЗЬ ТРЕЩИНЫ САЛО
МУТНОЙ РЕКОЙ С ЭКИПАЖЕЙ СТЕКАЛА
ВМЕСТЕ С ИССОСАННОЙ БУЛКОЙ
ЖЕВОТИНА СТАРЫХ КОТЛЕТ.
МАРИЯ!
КАК В ЗАЖИРЕВШЕЕ УХО
ВТИСНУТЬ ИМ ТИХОЕ СЛОВО?
ПТИЦА
ПОБИРАЕТСЯ ПЕСНЕЙ
ПОЕТ
ГОЛОДНА И ЗВОНКА
А Я ЧЕЛОВЕК МАРИЯ
ПРОСТОЙ
ВЫХАРКАННЫЙ ЧАХОТОЧНОЙ
НОЧЬЮ В ГРЯЗНУЮ РУКУ ПРЕСНИ
МАРИЯ ХОЧЕШЬ ТАКОГО?
ПУСТИ МАРИЯ.
СУДОРОГОЙ ПАЛЬЦЕВ ЗАЖМУ Я ЖЕЛЕЗНОЕ ГОРЛО ЗВОНКА.
МАРИЯ
ЗВЕРЕЮТ УЛИЦ ВЫГОНЫ
НА ШЕЕ ССАДИНОЙ — ПАЛЬЦЫ ДАВКИ
ОТКРОЙ
БОЛЬНО
ВИДИШЬ НАТЫКАНЫ
В ГЛАЗА ИЗ ДАМСКИХ ШЛЯП БУЛАВКИ.
ПУСТИЛА.
ДЕТКА!
НЕ БОЙСЯ
ЧТО У МЕНЯ НА ШЕЕ ВОЛОВЬЕЙ
ПОТНОЖИВОТЫЕ ЖЕНЩИНЫ МОКРОЙ ГОРОЮ СИДЯТ:
ЭТО СКВОЗЬ
ЖИЗНЬ Я тащу
МИЛЛИОНЫ
ОГРОМНЫХ ЧИСТЫХ ЛЮБОВЕЙ
И МИЛЛИОН
МИЛЛИОНОВ маленьких
грязных ЛЮБЯТ.
НЕ БОЙСЯ ЧТО СНОВА В
ИЗМЕНЫ НЕНАСТИЕ
ПРИЛЬНУ Я К ТЫСЯЧАМ ХОРОШЕНЬКИХ ЛИЦ
— «ЛЮБЯЩИЕ МАЯКОВСКОГО!»
ДА ВЕДЬ ЭТО Ж ДИНАСТИЯ
НА СЕРДЦЕ СУМАСШЕДШЕГО ВОСШЕДШИХ ЦАРИЦ.
МАРИЯ БЛИЖЕ!
В РАЗДЕТОМ БЕССТЫДСТВЕ
В БОЯЩЕЙСЯ ДРОЖИ ЛИ
НО ДАЙ ТВОИХ ГУБ НЕИСЦВЕТШУЮ ПРЕЛЕСТЬ.
Я С СЕРДЦЕМ НИ РАЗУ ДО МАЯ НЕ ДОЖИЛИ
А В ПРОЖИТОЙ ЖИЗНИ
ЛИШЬ СОТЫЙ АПРЕЛЬ ЕСТЬ.
МАРИЯ!
ПОЭТ СОНЕТЫ ПОЕТ ТИАНЕ
А Я
ВЕСЬ ИЗ МЯСА
ЧЕЛОВЕК ВЕСЬ
...
...
...
МАРИЯ ДАЙ.
МАРИЯ!
ИМЯ ТВОЕ Я БОЮСЬ ЗАБЫТЬ
КАК ПОЭТ БОИТСЯ ЗАБЫТЬ
КАКОЕ-ТО
В МУКАХ НОЧЕЙ
РОЖДЕННОЕ СЛОВО .......................
ТЕЛО ТВОЕ
Я БУДУ БЕРЕЧЬ И ЛЮБИТЬ
КАК СОЛДАТ
ОБРУБЛЕННЫЙ ВОЙНОЮ
НЕНУЖНЫЙ
НИЧЕЙ
БЕРЕЖЕТ СВОЮ ЕДИНСТВЕННУЮ НОГУ.
МАРИЯ
НЕ ХОЧЕШЬ?
НЕ ХОЧЕШЬ!
ХА!
ЗНАЧИТ ОПЯТЬ
ТЕМНО И ПОНУРО
СЕРДЦЕ ВОЗЬМУ СЛЕЗАМИ ОКАПАВ
НЕСТИ
КАК СОБАКА КОТОРАЯ В КОНУРУ
НЕСЕТ
ПЕРЕЕХАННУЮ ПОЕЗДОМ ЛАПУ.
КРОВЬЮ СЕРДЦА ДОРОГУ
РАДУЮ
ЛИПНЕТ ЦВЕТАМИ ПЫЛИ КИТЕЛЯ
ТЫСЯЧУ РАЗ ОПЛЯШЕТ ИРОДИАДОЮ
СОЛНЦЕ ЗЕМЛЮ ГОЛОВУ КРЕСТИТЕЛЯ.
И КОГДА МОЕ КОЛИЧЕСТВО
ЛЕТ
ВЫПЛЯШЕТ ДО КОНЦА
МИЛЛИОНОМ КРОВИНОК УСТЕЛЕТСЯ СЛЕД
ДОМУ МОЕГО ОТЦА.
ВЫЛЕЗУ
ГРЯЗНЫЙ ОТ НОЧЕВОК В КАНАВАХ
СТАНУ БОК О БОК
НАКЛОНЮСЬ
И СКАЖУ ЕМУ НА УХО
«ПОСЛУШАЙТЕ
...
ПУСТИТЕ
МЕНЯ НЕ ОСТАНОВИТЕ.
ВРУ Я
В ПРАВЕ ЛИ
НО Я НЕ МОГУ БЫТЬ СПОКОЙНЕЙ
СМОТРИТЕ
ЗВЕЗДЫ ОПЯТЬ
ОБЕЗГЛАВИЛИ
И НЕБО ОКРОВАВИЛИ БОЙНЕЙ.
ЭЙ ВЫ!
НЕБО!
СНИМИТЕ ШЛЯПУ!
Я ИДУ!
ГЛУХО.
ВСЕЛЕННАЯ СПИТ ПОЛОЖИВ
НА ЛАПУ
С КЛЕЩАМИ ЗВЕЗД ГРОМАДНОЕ УХО.
1914—1915
Вот
иду я
заморский
страус
в перьях
строф размеров и рифм.
Спрятать
голову глупый стараюсь
в оперенье
звенящее врыв.
Я не твой
снеговая уродина.
Глубже
в перья душа
уложись!
И иная
окажется родина
вижу
выжжена
южная жизнь.
Остров зноя.
В пальмы
овазился. «Эй
дорогу!»
Выдумку мнут;
и опять
до другого
оазиса
вью следы
песками минут.
Иные жмуться
—уйти б
не кусается
ль. —
Иные
изогнуты в инскую лесть.
«Мама
а мама
несет он яйца?»
«Не знаю
душечка.
Должен бы
несть»
Ржут этажия.
Улицы
пялятся.
Обдают водой
холода.
Весь
истыканный в дымы и в пальцы
переваливаю
года.
Что ж бери
меня хваткой мерзкой!
Бритвой
ветра перья обрей.
Пусть
исчезну
чужой и
заморский
под
неистовства всех декабрей.
1915
Четыре.
Тяжелые как
удар.
«Кесарево
кесарю — Богу богово».
А такому
Как я
ткнуться
куда?
Где для меня
уготовано логово?
Если б был я
маленький
как великий
океан
на цыпочки б
волн встал.
Приливом
ласкался к луне бы.
Где любимую
найти мне
такую, как и я?
Такая не
уместилась бы в крохотное небо!
О если б я нищ
был!
Как
миллиардер!
Что деньги
душе?
Ненасытный
вор в ней.
Моих желаний
разнузданной орде
не хватит
золота всех Калифорний.
Если б быть
мне косноязычным
как Дант
или Петрарка!
Душу одной зажечь!
Стихами велеть истлеть ей!
И слова
и любовь моя
триумфальная арка —
— пышно
бесследно
пройдут сквозь нее
любовницы
всех столетий.
О если б был я
тихий
как гром
ныл бы
дрожью б обял
земли одряхлевший скит
Я
если всей его
мощью
выреву голос
огромный
кометы
заломят горящие руки
бросятся
вниз с тоски.
Я бы глаз
лучами грыз ночи
о если б был я
тусклый
как солнце.
Очень мне надо
сияньем моим поить
земли отощавшее лонце!
Пройду
любовницу мою волоча.
В какой ночи
бредовой,
недужной
какими Голиафами я зачат
такой большой
и такой ненужный.
1915
Бейте
в площади бунтов топот!
Выше гордых голов гряда!
Мы разливом второго потопа
Перемоем миров города.
Дней
бык пег.
Медленна лет арба.
Наш бог бег.
Сердце наш барабан.
Есть
ли наших золот небесней?
Нас ли сжалит пули оса?
Наше оружие — наши песни
Наше золото — звенящие голоса.
Зеленью
ляг луг
Выстели дно дням.
Радуга дай дуг
Лет быстролетный коням.
Видите
скушно звезд небу!
Без него наши песни вьем.
Эй Большая Медведица! Требуй
Чтоб на небо нас взяли живьем.
Радости
пей и пой!
В жилах весна разлита.
Сердце бей бой!
Грудь наша медь литавр.
1918 |