|
"Какой глухой слепой старик..."
(1907)
"Внизу журчит источник светлый..."
(1908)
"Стальные, грузные чудовища..."
(1908)
"Кто стоял под темным дубом..."
(1909)
"Среди огней под черным небом..."
(1909)
"ТРУБА была зловеще ПРЯМОЙ..."
(1909)
Праздно голубой (1910)
Зеленое и голубое (1910)
"Шестиэтажный возносился дом..."
(1910)
"Немая ночь людей не слышно..."
(1910)
"Со звоном слетели проклятья..."
(1910)
"Монах всегда молчал..." (1910)
"Лазурь бесчувственна", - я
убеждал старуху..." (1910)
"Какой позорный черный труп..."
(1911)
Лето (1911)
"Рыдаешь над сломанной вазой..."
(1912)
"Зазывая взглядом гнойным..."
(1912)
"Поля черны, поля темны..." (1912)
"ПЛАТИ - покинем НАВСЕГДА уюты
сладострастья..." (1912)
Незаконнорожденные (1913)
Мертвое небо (1913)
"Я пью твоих волос златые водоемы..."
(1913)
"Закат Прохвост обманщик
старый..." (1913)
И. А. Р. (1913)
"Закат маляр широкой кистью..."
(1913)
"Глубился в склепе, скрывался в
башне..." (1914)
"Луна старуха просит подаянья..."
(1914)
Зимнее время (1914)
"Солнцу светить ведь не лень..."
(1914)
"Ушел и бросил беглый взгляд..."
(1914)
"Часы толпа угрюмых старцев..."
(1914)
"Ты нюхал облака потливую
подмышку..." (1914)
"Серые дни..." (1914)
Железнодорожные посвистывания (1914)
Зимний поезд (1914)
Участь (1914)
Железная дорога (1914)
Фонарь (1914)
Поющая ноздря (1914)
Плодоносящие (1915)
"Пространство = гласных..." (1915)
Вновь (1915)
Превосходства (1915)
"Звуки на а широки и просторны..."
(1915)
"Кинулся - камни, а щелях живут
скорпионы..." (1916)
Хор блудниц (1916)
Аршин гробовщика (1916)
Какой глухой слепой старик!
Мы шли с ним долго косогором,
Мне надоел упорный крик,
Что называл он разговором,
Мне опротивели глаза,
В которых больше было гноя,
Чем зрения, ему стезя
Была доступна, - вел его я.
И вот пресекся жалкий день,
Но к старику нет больше злобы,
Его убить теперь мне лень,
Мне мертвой жаль его утробы.
1907
Внизу журчит источник светлый,
Вверху опасная стезя,
Созвездия вздымают метлы,
Над тихой пропастью скользя.
Мы все приникли к коромыслам
Под блеском ясной синевы,
Не уклоняяся от смысла
И Я, и ТЫ, и МЫ, и Вы.
1908
Стальные, грузные чудовища
ОРАНЖЕВЫЙ подъемлют крик,
Когда их слышу ржанье, нов еще
Мне жизни изможденный лик.
На колеях стальных жестокие,
Гилиотинами колес,
Стуча, трясете, многоокие,
Немую землю - троп хаос.
Вы в города обледенелые
Врываетесь из темных нив,
Когда ЧАСЫ лукаво СПЕЛЫЕ
Свой завершат живой прилив. 1908 Кто
стоял под темным дубом
И, склоняя лик лиловый,
Извивался пряным кубом,
Оставался вечно новым,
Сотрясая толстым шлемом,
Черепашьей скорлупой,
Ты клялся всегда триремам,
СТРАЖНИК РАДОСТИ СЛЕПОЙ. 1909 Среди
огней под черным небом,
Безликой прелестью жива,
Вознесена к суровым требам
Твоя поспешно голова.
За переулком переулок,
Сожравши потрясенный мост,
Промчишься мимо медных булок,
Всегда, сияющий и прост.
А там, на синей высоте
Кружит твоя прямая стрелка,
На каждой времени версте
Торчит услужливо горелка. 1909
ТРУБА БЫЛА зловеще ПРЯМОЙ
ОПАСНАЯ ЛУНА умирала,
Я шел домой,
Вспоминая весь день сначала.
С утра было скучно,
К вечеру был стыд.
Я был на площади тучной
И вдруг заплакал навзрыд.
Труба была трагически прямой,
Зловещая луна УМЕРЛА.
Я так и не пришел домой,
Упав у темного угла.
1909
ПРАЗДНО ГОЛУБОЙ
Зеленый дух, метнул как смело
камень
В глубь озера, где спали зеркала,
Взгляни теперь, как ярый вспыхнул пламень,
Где тусклая гнездилась мгла.
Как бессердечен ты, во мне
проснулась жалость
К виденьям вод, разрушенным тобой.
Тебя сей миг сдержать хотелось малость.
Над бездной праздно голубой.
1910
ЗЕЛЕНОЕ И ГОЛУБОЕ
Презрев тоску, уединись к закату,
Где стариков живых замолкли голоса.
Кто проклинал всегда зеленую утрату,
Тот не смущен победным воем пса.
О золотая тень, о голубые латы!
Кто вас отторг хоть раз, тот не смутится
днем.
Ведь он ушел навек, орел любви крылатый,
И отзвук радости мы вожделенно пьем.
1910
Шестиэтажный возносился дом
Чернели окна скучными рядами
И ни одно не вспыхнуло цветком
Звуча знакомыми следами.
О сколько взглядов пронизало
ночь
И бросилось из верхних этажей.
Безумную оплакавшие дочь
Под стук не спящих сторожей.
Дышавшая на свежей высоте
Глядя в окно под неизвестной крышей
Сколь ныне чище ты и жертвенно святей
Упавши вниз ты вознеслася выше
1910
Немая ночь людей не слышно
В пространствах царствие зимы.
Здесь вьюга наметает пышно
Гробницы белые средь тьмы
Где фонари где с лязгом шумным
Скользят кошмарно поезда
Твой взгляд казался камнем лунным
Он как погасшая звезда.
Как глубоко под черным снегом
Прекрасный труп похоронен.
Промчись промчись же шумным бегом
В пар увиясь со всех сторон.
1910
Со звоном слетели проклятья
Разбитые ринулись вниз
Раскрыл притупленно об'ятья
Виском угодил на карниз
Смеялась вверху колокольня
Внизу собирался народ
Старушка была богомольна
Острил и пугал идиот.
Ниц мертвый лежал неподвижно
Стеклянные были глаза
Из бойни безжалостно ближней
Кот лужу кровавый лизал.
1910
Монах
всегда молчал
Тускнели очи странно
Белела строго панна
От радостных начал
Кружилась ночь вокруг
Свивая покрывала
Живой родной супруг
Родник двойник металла
Кругом как сон как мгла
Весна жила плясала
Отшельник из металла
Стоял в уюте зла.
1910
«ЛАЗУРЬ БЕСЧУВСТВЕННА», —
я убеждал старуху,
«Оставь служить скелетам сиплых трав,
Оставь давить раскормленную муху,
Вождя назойливо взлетающих орав».
С улыбкой старая листам речей
внимала,
Свивая сеть запутанных морщин,
Срезая злом уснувшего металла
Неявный сноп изысканных причин.
1910
Какой позорный черный труп
На взмыленный дымящий круп
Ты взгромоздил неукротимо...
Железный груз забытых слов
Ты простираешь мрачно вновь
Садов благословенных мимо.
Под хладным озером небес,
Как бесконечно юркий бес,
Прельстившийся единой целью!
И темный ров и серый крест
И взгляды запыленных звезд
Ты презрел трупною свирелью.
1911
ЛЕТО
Ленивой
лани ласки лепестков
Любви лучей лука
Листок летит лиловый лягунов
Лазурь легка
Ломаются летуньи листокрылы
Лепечут ЛОПАРИ ЛАЗОРЕВЫЕ ЛУН
Лилейные лукавствуют леилы
Лепотствует ленивый лгун
Ливан лысейший летний ларь ломая
Литавры лозами лить лапы левизну
Лог лексикон лак люди лая
Любовь лавины = латы льну.
1911
Рыдаешь над сломанной вазой,
Далекие туч жемчуга
Ты бросила меткою фразой
За их голубые рога.
Дрожат округленные груди,
Недвижим рождающий взгляд
Как яд погребенный в сосуде
Отброшенный весок наряд.
Иди же я здесь поникаю
На крылья усталости странной;
Мгновеньем свой круг замыкаю
Отпавший забавы обманной.
1912
Зазывая взглядом гнойным
Пеной желтых сиплых губ
Станом гнутым и нестройным
Сжав в руках дырявый куб
Ты не знаешь скромных будней
Брачных сладостных цепей
Беспощадней непробудней
Средь медлительных зыбей.
1912
Поля черны, поля темны
Влеки влеки шипящим паром.
Прижмись доскам гробовым нарам —
Часы протяжны и грустны.
Какой угрюмый полустанок
Проклятый остров средь морей,
Несчастный каторжник приманок,
Бегущий зоркости дверей.
Плывет коптящий стеарин,
Вокруг безмерная Россия
Необозначенный Мессия
Еще не сознанных годин.
1912
ПЛАТИ — покинем НАВСЕГДА
уюты сладострастья.
ПРОКИСШИЕ ОГНИ погаснут ряби век
Носители участья
Всем этим имя человек.
Пускай судьба лишь
горькая издевка
Душа — кабак, а небо — рвань
ПОЭЗИЯ — ИСТРЕПАННАЯ ДЕВКА
а красота кощунственная дрянь.
1912
НЕЗАКОНОРОЖДЕННЫЕ
.............................. зловонные
заплаты
Младенческих утроб и кадмий и
кобальт
Первичные часы расплаты и горбаты
И ярко красный возникает альт
Отхожих ландышей влекомой
беленою
Смутить возможно ли усладу матерей
Пришедшие ко мне я ничего не скрою
Вас брошенных за жребием дверей.
l913
МЕРТВОЕ НЕБО
«Небо — труп»!! не больше!
Звезды — черви — пьяные туманом
Усмиряю боль ше — лестом обманом
Небо — смрадный труп!!
Для (внимательных) миопов
Лижущих отвратный круп
Жадною (ухваткой) эфиопов.
Звезды — черви — (гнойная живая)
сыпь!!
Я охвачен вязью вервий
Крика выпь.
Люди-звери!
Правда звук!
Затворяйте же часы предверий
Зовы рук
Паук.
1913
Я пью твоих волос златые водоемы
Растят один вопрос в пыли старея томы
На улице весной трепещут ярко флаги
Я прав как точный ной презревший злобу
влаги
Над темнотой застыл скелетик
парохода
Не прочен старый тыл цветущая природа
Весной права судьба поклонников чертога
Немолчная гурьба Взыскующая бога
Припав к зрачкам обид к
округлости копыта
Являешь скорбный вид растроганный до сыта
1913
Закат Прохвост обманщик
старый.
Сошел опять на тротуары
Угода брызжущим огням
И лесть приветливым теням.
Скрывая тину и провалы
Притоны обращая в залы
И напрягая встречный миг
Монашество сметать вериг
Но я суровость ключ
беру
И заперев свою дыру
Не верю легкости Теней
Не верю мягкости Огней.
Закат-палач рубахе красной
Ловкач работаешь напрасно
Меня тебе не обмануть
Меня далек твой «скользкий» путь.
1913
И. А. Р.
Каждый молод молод молод
В животе чертовский голод
Так идите же за мной...
За моей спиной
Я бросаю гордый клич
Этот краткий спич!
Будем кушать камни травы
Сладость гореч и отравы
Будем лопать пустоту
Глубину и высоту
Птиц, зверей, чудовищ, рыб,
Ветер, глины, соль и зыбь!
Каждый молод молод молод
В животе чертовский голод
Все что встретим на пути
Может в пищу нам
идти.
1913
Закат маляр широкой кистью
Небрежно выкрасил дома
Не побуждаемый корыстью
Трудолюбивый не весьма
И краска эта как непрочна
Она слиняла и сошла
Лишь маляра стезя порочна
К забавам хмельным увела
1913
Там вопли славословий глуше
Среди возвышенных громад
Глубился в склепе, скрывался в
башне
И УЛОВЛЯЛ певучесть стрел;
Мечтал о нежной весенней пашне
И как костер ночной горел.
А в вышине УЗОР СОЗВЕЗДИЙ
Чуть трепетал, НО соблазнял
И приближал укор возмездий,
Даря отравленный фиал.
Была душа больна ПРОКАЗОЙ
О, пресмыкающийся раб,
Сатир несчастный, одноглазой,
ДОИТЕЛЬ ИЗНУРЕННЫХ ЖАБ
..........................................................
И вот теперь на фоне новом
Взошла несчетная весна.
О воскреси, губитель, словом.
Живи небесная жена.
1914
Луна старуха просит подаянья
У кормчих звезд, у луговых огней,
Луна не в силах прочитать названья
Без помощи коптящих фонарей.
Луна, как вша, ползет небес
подкладкой,
Она паук, мы в сетках паутин,
Луна — матрос своей горелкой гадкой
Бессильна озарить сосцы больных низин.
1914
ЗИМНЕЕ ВРЕМЯ
Сумерки
падают звоном усталым.
Ночь, возрасти в переулках огни.
Он изогнулся калачиком малым,
ОН: (шепчет): «в молитвах меня помяни,
Я истомлен, я издерган, изжален,
Изгнан из многих пристанищ навек,
Я посетитель столовых и спален,
Я женодар, пивовар, хлебопек.
Жизнь непомерно становится
тесной,
Всюду один негодующий пост,
Я захлебнусь этой влагою пресной,
С горя сожру свой лысеющий хвост».
Стонет учтиво и ласковым оком
Хочет родить состраданье во мне.
Я: «Друг мой (не надобно быть и пророком)
«Ты оживешь по ближайшей весне».
1914
Солнцу светить ведь не лень,
Ветру свистеть незадача,
Веточку выбросит пень,
Море жемчужину, плача,
Мне же не жалко часов,
Я не лишуся охоты
Вечно разыскивать слов
Дружно шагающих роты...
1914
Ушел и бросил беглый взгляд
Неуловимого значенья,
И смутно окрылился зад
Им зарожденного влеченья,
Преткнулась тощая стезя
И заколдованные злаки
Лишь рвутся следом, егозя,
Воспоминанья раки.
1914
Часы толпа угрюмых старцев
Дрожит их задержав засов.
И скуден изможденный дар цевниц лепечущих
как некий хлебодар
Но я! я! Виночерпий
Я ломаю свой череп и
Свою душу...
1914
Ты нюхал облака потливую
подмышку
Мой старый ворон пес
Лилово скорбный нос
Гробовую завистливую крышку
Дела и дни и оболыценья
И вечный сумерек вопрос
Корсеты полосатых ос
Достойны вечного презренья
И скорбны тайны заповеди бренной
Разрушится как глиняный колосс
Затерян свалочный отброс
Своей улыбкою надменной.
1914
Серые дни
ОСЕННИЙ НАСОС
мы одни
Отпадает нос.
Серые дни
Листья = хром (желтая
дешевая краска)
Мы одни
Я хром
Серые дни
Увядание крас
Мы одни
Вытекает глаз.
Осенние утешения.
l9l4
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЕ ПОСВИСТЫВАНИЯ
Платформа — гРядка блещущих
огней
Осенний дождь цаРапает метлою
Лицо стены толпящихся людей
ДоРожному припавших АНАЛОЮ.
«Огни живут» ?!! — уместны эти
шутки
О полночь остРяков ДыРявых толстяков
ПоРа отбросить ветРа пРибаутки
и быть = ЗОЛОЮ.
1914
ЗИМНИЙ ПОЕЗД
Склонений льдистых горнее начало
Тропа снегов = пути белил
Мороз = укусы = жало
И скотских напряженье жил
Шипенье пара
Лет
далеких искр
уход
угара
диск
Р.
1914
УЧАСТЬ
Портреты на стене =
Большие мухи
О мерзостной весне
Далекой слухи
Столы — где писаря
Ведут тюрьмы дневник
А бледная заря
Затоптанный родник
Окурки и следы
Заплеванных калош
И бурки и суды
Скандальный труп — дебош
Портреты на стене =
Раздавленные мухи
О
жертве о весне
Непостоянны слухи.
1914
ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА
Русь
Бросить
в окошко
Мутностью пены
Забытые стены
Святыней гиены
Деревня как гнилушка
Чуть-чуть видна дали
Так утлая старушка
Сифилитической пыли.
1914
ФОНАРЬ
Вонзивший
розу жало1
Гробовый ларь2
Темнот кружало3
Земная жуть
Дает вздохнуть
Тоске
Что в
пауке4
Зародыш странный
Путь
Обманный
Отсек
Их белых ног
Порог
Калек.
Поэтический
ключ.
1) огни.
2) вагон.
3) ночь.
4) часы.
1914
ПОЮЩАЯ НОЗДРЯ
Кует
кудесный купол крики
Вагон валящийся ваниль.
Заторопившийся заика
Со сходством схоронил.
1914 Ростов Дон
ПЛОДОНОСЯЩИЕ
Мне нравится беременный мужчина
Как он хорош у памятника Пушкина
Одетый серую тужурку
Ковыряя пальцем штукатурку
Не знает мальчик или девочка
Выйдет из злобного семечка?!
Мне нравится беременная башня
В ней так много живых солдат
И вешняя брюхатая пашня
Из коей листики зеленые торчат.
I915
Пространство
= гласных
Гласных = время!..
(Бесцветность общая и вдруг)
Согласный звук горящий муж —
Цветного бремения темя!..
Пустынных
далей очевидность
Горизонтальнось плоских вод
И схимы общей безобидность
О гласный гласных хоровод!
И
вдруг ревущие значенья
Вдруг вкрапленность поющих тон
Узывности
и оболыценья
И речи звучной камертон.
Согласный
звук обсеменитель
Носитель смыслов, живость дня,
Пока поет соединитель
Противоположностью звеня.
1915
ВНОВЬ
Андрею Акимовичу Шемшурину
Где
синих гор сомкнулся полукрут,
Стариннных дней Италии, — далекой
Жестоких севера заиндевевших вьюг,
Широкий профиль бросил храм высоко.
Волчицей
Ромул вскормленный, что Рим
Впервые очертил (веках) могучим плугом,
И Татиус - король Сабинянами чтим
Его воздвигли Янусу почтении сугубом.
И
годы светлые, свирелью пастухов
Звучащие, несущих колос, нивах,
Прочнейший на дверях его висит засов —
Хранитель очагов счастливых.
Когда
же воинов на поле бранный клич
Зовет мечей и копий строем,
Войны, войны подъят разящий бич:
«Мы двери Януса кровавые откроем»!
Январской
стужи близится чело.
О Янус званный голубыми днями!
Офортные штрихи, о сумрачный Кадлó!
Нежданно вставшие пред нами....
И
эти дни возгромоздился храм,
Громах батальной колесницы....
Но нынче храм сердцах (как гнезда тяжких
ран)...
Отверзты
входа черные зеницы......
1915
ПРЕВОСХОДСТВА
1.
Небо чище, небо выше
Всех кто здесь прилежно дышит,
2.
А вода всегда светлей
Девьих призрачных очей.
3.
И нежней речной песок,
чем согретый твой сосок.
4.
Камень, камень ты умней,
Всех задумчивых людей.
5.
И безмернее машина
Силе хладной исполина.
1915
Звуки на а широки и просторны,
Звуки на и высоки и проворны,
Звуки на у, как пустая труба,
Звуки на о, как округлость горба,
Звуки на е, как приплюснутость мель,
Гласных семейство смеясь просмотрел.
l9l5
Кинулся — камни, а щелях живут
скорпионы...
Бросился бездну, а зубы проворной акулы...
Скрыться высотах? — разбойников хищных
аулы.
Всюду таится Дух Гибели вечнобессонной!
1916
ХОР БЛУДНИЦ
Мы всегда тяготели ко злу,
Завивая свой танец нескромный,
Собираяся роще укромной,
Поклонялись любовно козлу.
И носили извивы одежд,
Штоб греховней была сокровенность,
Для блудящевзыскующих вежд
Нежноформ обольщающих пенность —
(Не луны замерзающий луч)
И не мрамор блестяще каррарский
Исступленною
страстью тягуч
Тетивы сухожилья татарской.
Остролоктных угольники рук,
Ненасытность и ласк и свиваний —
Жгучепламенный розовый круг,
Что охочей, длинней и желанней...
Мы всегда прибегали козлу,
Распустив свои длинные косы
И нас жалили жадные осы,
Припадавших истоме ко злу.
l916
АРШИН ГРОБОВЩИКА
На глаз работать не годится!..
Сколотишь гроб, мертвец нейдет:
Топорщит лоб иль ягодица,
Под крышкой пучится живот...
Другое дело сантиметром
Обмеришь всесторонне труп:
Готовно влез каюту фертом —
Червекомпактнорьяный суп.
На глаз работать не годиться!..
И трезвый, пьяный гробовщик
Не ковыряет палкой спицы
Похабноспешной колесницы,
Что исступленно верещит
Подоплеухою денницы.
1916 |